История одной инновации

На свои разработки Толеген имеет лицензии на производство, монтаж котлов и четыре патента – один инновационный и три предварительных, то есть, полученных в казахстанском Комитете по правам интеллектуальной собственности. Готовится к получению международного патента.

– Предлагаемые мною котлы по своим технико-экономическим показателям очень хорошо подходят для отопления учреждений бюджетной сферы – школ, больниц, которые не подключены к центральному теплоснабжению. В домах частного сектора они замечательно работают, – рассказывает Толеген. – В поселке Завидном один из моих котлов установлен на хлебозаводе. Раньше там кочегары не успевали подсыпать угля в поддувало – все прогорало. А теперь только через пару часов топливо подкладывают.

Казалось, чего тут непонятного? Котлы Самарканова могут существенно сэкономить бюджетные деньги. Но на практике его разработки оказались невостребованными. Толегену крайне трудно пробить свои детища сквозь бронь чиновничьего равнодушия, несмотря на громкие заявления об инновационных и энергосберегающих технологиях. Сколько ни ходил по инстанциям, сколько писем ни писал, а все без толку. Его как будто не слышат. Точнее, охоту объяснять суть своей инновации облеченным хоть какой-то властью мужам Самарканову отбили в областном Департаменте предпринимательства и промышленности еще года четыре назад. Пришел он к тогдашнему его руководителю, принес копии чертежей и патентов, чтоб поговорить по существу, объяснить все популярно и доступно.

А кому это надо?

– Я рассказывал ему о том, что нужно разобраться, по какому принципу сейчас проводят госзакупки на монтаж котлов в госучреждениях, и о том упомянул, что можно экономить по миллиону с каждого котла. Помимо этого, объяснил: учреждения, "сидящие на бюджете", не пользуются правом образовывать экспертные комиссии или определять специалиста. Используемые сейчас котлы НР-18 не могут выдать необходимую температуру теплофикационной воды, поэтому изготовители самовольно изменяют проектные решения. Получается, что в итоге эти популярные котлы расходуют топливо вдвое больше нормы. Да и производительность у созданных мной гораздо выше. Но сейчас при проведении госзакупок комиссия смотрит, прежде всего, на ценовое предложение. Выигрывает тот, у кого стоимость оборудования ниже. При этом цена обмуровки не учитывается. На бумаге получается, что старые, давно используемые марки котлов (НР-18) дешевле моих. Моим-то обмуровка огнеупорным кирпичом не требуется, а это экономия около 1 миллиона тенге(!) на один котел. Однако ж никто не хочет разобраться в цифрах, которые я представляю.

Самарканов говорил чиновнику много, но по делу. Тот рассеянно его выслушал и обещал разобраться. А потом прислал отписку.

Читая ее, понимаешь, что госслужащий не особо пытался разобраться. По поводу тендеров заметил, что их ход контролируют антимонопольщики, потому исполнительные органы не вправе вмешиваться в порядок их проведения. А насчет новаций Самарканова вообще рубанул. Мол, в "Описании к предварительному патенту" Толегена специалисты Комитета по правам интеллектуальной собственности указали, что недостатком его котла является сложность монтажа и изготовления, поэтому данное обстоятельство и явилось причиной нежелания приобретать инновационные котлы. Тем временем, когда внимательно прочитаешь названное описание работ Самарканова, становится ясно: авторы так нелестно отозвались не о его изобретении, а о старых котлах, которые он как раз -таки и усовершенствовал!

– С той поры я и хожу по инстанциям. Обращался к акиму – меня отправляют в нижестоящие структуры, которые курируют энергетику и предпринимательство, а там никто не хочет разбираться, изменять заведенный порядок вещей. Я ведь даже Президенту страны писал, но мое послание было отправлено в Министерство образования и науки, – заканчивает Толеген. – Там изобретением заинтересовались, но затребовали от меня полный пакет документации. Я и сник: для ее изготовления нужны миллионы тенге. У меня таких денег нет.

Ольга Ушакова