Мороз по коже
У врачей Глубоковской райбольницы (ВКО), занимающихся лечением избитого и подожженного полицейскими Ришата Ордабаева, больше нет особых беспокойств по поводу здоровья потерпевшего. Свое дело медики сделали и сегодня уверены: жить парень будет, хотя до полного восстановления еще очень далеко. Полицейские тоже не сидят, сложа руки. Все подозреваемые по этому вопиющему факту находятся под арестом, а расследованием дела занимается департамент собственной безопасности МВД РК.
«Мегаполис» в прошлом номере писал об этой, без преувеличения, трагедии для небольшого шахтерского поселка Алтайский. Началась она в маленьком кафе, где 25-летний шахтер Ришат Ордабаев с друзьями отмечал рождение сына. Первенцу исполнилось уже две недели, а значит, было с чем поздравить молодого отца. Отмечали шумно и весело, чем привлекли внимание одинокого посетителя кафе – полицейский подсел к столику. Но мужчины, сославшись на повод торжества, попросили незнакомца не мешать. Тот отсел, присоединившись к компании своих коллег. Казалось бы инцидент был исчерпан. Но когда Ришат около 11 часов ночи покинул своих друзей и направился домой – обещал супруге не задерживаться – на улице его окликнули…
Участковый поселка 20-летний Рахымбек предложил подвезти Ришата, тот, не раздумывая, сел в машину – опасаться представителя власти повода не было. Все остальное, он вспоминает, как страшный сон. Сначала его вывезли на окраину поселка, выволокли из машины и избили. Впятером.
Сперва он просто пытался узнать: за что? Даже – наивный! – говорил, что недавно родился сын, а дома ждет, волнуясь, жена. Над ним только посмеялись и стали угрожать. Потом водитель достал монтировку. Ришат понял, что отбиться не получится, попытался хотя бы просто прикрыть голову руками. Но любая попытка увернуться от ударов вызывала еще большую злость и новый приступ агрессии. Парня били, заталкивали, как мешок картошки, в маленький багажник, перевозили на другое место и снова били. Кошмар продолжался несколько часов. Для Ришата они показались вечностью. – Мужики, вы что делаете? – это все, что он мог выдавить из себя.
Ответа не было. До Ришата из темноты сначала донеслось: «Кончать его надо, заложит».
Потом кто-то достал из багажника канистру с бензином. Ришату приказали снять с себя остатки одежды. Парень подчинился. Перебитой рукой он пытался стянуть с себя окровавленные лохмотья. Стоя практически голым на ветру, он уже не чувствовал ни снега, ни холода, ни боли. Не веря своим самым страшным предположениям, он с ужасом наблюдал за тем, как кто-то откручивал крышку у канистры, а кто-то достал и чиркнул, проверив, зажигалку. Зажигалка не подвела. В следующую секунду Ришата окатили бензином и подожгли. Истязатели, опасаясь огня, отошли в сторону, откуда и наблюдали за горящим вживую человеком. Собрав последние силы, Ришат кинулся в сугроб. Здесь-то и пришла обжигающая, невыносимая боль. Он услышал шипение его собственной кожи.
Он стал кататься по снегу, сбивая пламя, а те пятеро так и продолжали стоять в стороне, наблюдая за всеми его попытками выжить. Непонятно, из каких соображений решено было оставить Ришата в живых. Парня вновь запихнули в багажник, довезли до поселка, выкинули из машины. Приказали, сходить умыться и вернуться, якобы есть еще одно дело, которое надо решить. Какое – Ришат так и не узнал. Как голый и босой по снегу, сквозь ночь и метель он добрался до дома, он тоже не может объяснить, помнит только, как закричала от ужаса жена, когда он появился в пять часов утра на пороге своего дома.
– Весь черный, обожженный, в крови, я просто онемела, когда сына увидела… – до сих пор со слезами на глазах и в голосе вспоминает мать Ришата Альфия Ордабаева. – Я пришла к невестке помочь внука помыть. Уже управились, уложили мальчика, а сына все нет, хотя обещал к одиннадцати вернуться. Всю ночь не ложились, места себе не находили, как чувствовали… К нему же прикоснуться нельзя было – кричал от боли, рука плетью висит, обожженная кожа клочьями слазит! Как он вообще до дома в таком состоянии дошел?
Женщины вызвали машину скорой помощи, Ришата госпитализировали. Врачи констатировали, что помимо серьезных увечий, у парня обожжено более трети поверхности тела. Сегодня он продолжает проходить лечение в травматологическом отделении Глубоковской райбольницы. Его ежедневно навещают мать и братья, жена не приходит. Говорят, до сих пор не может спокойно смотреть на мужа, поэтому с сыном ждут Ришата дома.
Альфия Ордабаева на следующий же день после случившегося подала заявление в полицию. Все пятеро: четыре полицейских, которые, кстати, в ту ночь все были при исполнении своих служебных обязанностей, и один мужчина, на тот момент не имеющий постоянного места работы, были арестованы. На них заведены уголовные дела по нескольким статьям Уголовного кодекса РК: ст 257 часть 2 «Хулиганство группой лиц по сговору», ст 103 часть 2 «Нанесение тяжких телесных повреждений», ст 315 часть 4 «Бездействие по службе». В случае, если вина будет доказана, каждому обвиняемому грозит до 8 лет лишения свободы.
P.S. Вину и невиновность каждого из подозреваемых будет устанавливать следствие, определять суд. Однако очень неоднозначную оценку происшедшему дали сельчане Ришата Ордабаева. Возмущенные поступком полицейских, они не торопятся стать на сторону пострадавшего. Нехорошая слава тянется за Ришатом. Есть даже мнение, что он сам мог спровоцировать кого угодно на агрессивные действия по отношению к себе. Якобы он был судим за изнасилование, любил выпить и побаловаться наркотиками. Не беремся утверждать достоверность этих фактов, но даже если это так, разве могут они или любое другое, пусть даже самое провоцирующее поведение, стать поводом для такого отношения к тебе сотрудников правоохранительных органов, по долгу своей службы призванных защищать население?
В комментариях запрещены ненормативная лексика и оскорбления, высказывания, нарушающие нормы законодательства РК, реклама, комментарии, набранные ЗАГЛАВНЫМИ буквами. Оставляя комментарий, вы соглашаетесь с тем, что можете быть привлечены к ответственности в соответствии с законодательством РК, а также даёте свое согласие на сбор и обработку ваших персональных данных.