Сносная история

Дом Кожевникова имел свою красивую романтическую историю. Купец был влюблен в свою воспитанницу. Девушка училась в местном женском училище. Когда ей исполнилось 18 лет, он на ней женился, но сначала построил для нее дом, в который она вошла на правах хозяйки.

Больше года власти города, общественность, работники музеев, управление культуры и просто горожане не могли решить этот вопрос. Проблема в том, что дом, внесенный в список памятников архитектуры, мешал закончить строительство проспекта. А новая улица – современная и широкая – городу тоже нужна. По замыслу строителей и планировщиков (ленинградских специалистов, которые проспект задумали еще в начале 70-х годов ХХ века) новая развязка должна будет разгрузить транспортный поток в этом районе города. Так оно будет или нет, еще вопрос, но на протяжении этих нескольких сотен метров нового проспекта Победы дом купца – жертва не первая. Сначала снесли домик, в котором жил и работал автор «Волшебника Изумрудного города» Волков, теперь вот дошла очередь до Кожевникова. А что делать, раз проспект прошел по «старому городу» как раз там, где зарождался Усть-Каменогорск? По мнению даже дилетанта, каждое здание здесь, сохранившееся с тех времен, уже памятник истории, культуры, архитектуры.

Кстати, о памятниках, к которым дом купца относился. В некотором отношении сносу посодействовала редакция 2007 года Закона об охране и использовании историко-культурного наследия. Вернее, список памятников, созданный в связи с редакцией. В него дом купца не вошел, оказалось, что и не памятник он вовсе.

Впрочем, специалисты, составляющие этот список, вполне резонно обосновывают свое решение, более того, большие надежды и планы в профессиональном отношении связывают с вышедшим законом.

– Наконец-то мы можем сказать, что на сегодняшний день существует утвержденный государственный Список памятников истории и культуры местного значения, который основан на списке 1982 года, – говорит Максим Василенко. – В 1983 году был официально опубликован список памятников истории и культуры КазССР. Этот документ до 2007 года являлся официальным документом. Для людей, которые занимаются охраной историко-культурного наследия, я считаю, новый закон – это значительное достижение. Потому что теперь мы руководствуемся не правилами и списками несуществующего государства, а уже конкретно РК, составленными на основе нашего законодательства. Это упрощает процедуру действий с памятниками. И речь здесь идет не только о вводе или выводе объектов из списка, а об их охране. Если раньше собственник, например, здания мог его перестроить, а мы могли ему только рекомендовать что-то, то теперь владелец имеет право менять облик только с разрешения или одобрения специализированных учреждений. Это огромный плюс.

Опять же, по словам Максима Василенко, с выводом некоторых объектов список меньше не стал. Если раньше в нем насчитывалось 480 памятников местного, то есть областного значения, теперь – 612. Большое количество выявленных памятников пришлось на Семейский регион, Курчумский, Жарминский, Бескарагайский районы.

Кстати, критерии в оценке памятника местного значения – это (в порядке значимости) социальная и художественная ценность. Например, у здания посудной лавки того же купца Кожевникова есть и то и другое. Сегодня в нем расположен областной этнографический музей, опять же памятник является типичным представителем городской застройки начала прошлого века. Художественная ценность его в том, что он по-особому декорирован, имеется и своеобразная внутренняя планировка дома.

– Возьмем, к примеру, Костюринские мастерские, мы их тоже исключили из списка, – говорит Максим Василенко. – Они не потеряли своей социальной значимости – сегодня там расположены магазины, кулинария, но они физически утрачены. Их нет. Охранять нечего. Здания практически заново отстроены. Да, это обидно с точки зрения художественной значимости и даже общечеловеческой морали, это преступление. Но честнее было их вычеркнуть.

Кстати, имя купца Кожевникова для Усть-Каменогорска – часть истории. Это известный в свое время строитель, на счету компании Кожевникова – большая половина построенных домов города конца ХIX начала XX веков. По мнению специалистов, его дом не был внесен в список памятников 1986 года по одной, но очень распространенной в те времена причине – владелец был представителем чуждого класса. Опять же лавка Кожевников в список попала. Вроде бы зачем два образца одного вида застройки? Кстати, сейчас специалисты на это тоже ссылаются. А еще на то, что купец же сам был строителем, предпринимателем, и если бы его спросили, чему бы он сам отдал предпочтение, случись ему выбирать – социально значимому объекту – проспекту или старинному дому? То, наверное, он выбрал бы объект. Жаль, что это только предположения… Хотя, по сути, разве в этом дело?

Но вернемся к судьбе дома. В 1995 году он был все-таки введен в реестр памятников. Говорят, на всякий случай. Признаться, все эти годы дом был не в лучшем состоянии. Там сделали фондохранилище Музея искусств. Понятно, денег у музея на реконструкцию не было, да и условия для содержания там ценных экспонатов были очень не подходящие. В общем, получается, когда дом снесли, всем стало легче. Ведь чуть в стороне от проспекта строят новодел – внешнюю копию дома, причем с особыми температурными условиями – как раз с учетом того, что здесь будут храниться экспонаты. Другой вопрос, зачем создавать новодел, раз он не будет представлять никакой ценности? Почему бы не построить обычное специализированное здание – и проще, и дешевле? Говорят, моральная компенсация…

– Когда рассматривается вопрос, вывести или ввести в список что-либо, то в последнем случае вовсе не означает, что объект будет обязательно снесен, уничтожен, – говорит г-н Василенко. – Это означает, что не будет финансирование на его охрану. В случае с домом купца просто так совпало.

Кстати, о финансировании. По мнению специалистов, важность принятия закона еще и в том неоспорима, что впервые (!) на охрану памятников выделили деньги. И не только. Не менее важно, что теперь будет создана служба, которая непосредственно и займется охраной. Раньше они были упразднены. Даже решение о вводе или выводе памятников не принималось по той причине, что не существовало органа, который бы это решение мог подготовить! Наверное, еще долго в области охраны исторического и культурного наследия все будут отходить от того, что государство некогда сначала упразднило инспекцию по охране культуры, а потом и аналогичный отдел, существовавший при управлении культуры. Не стало реального исполнителя механизмов охраны памятников. Теперь возродились специальные учреждения – действующие органы, которые будут заниматься охраной памятников и вообще наведут хоть какой-то порядок. Потому что пока этим ведала прокуратура, да и то – по факту: сначала собственник памятник разрушит, а потом этим начинают заниматься.

В Усть-Каменогорске, по словам Максима Василенко, даже на тему несовершенства законодательства был создан прецедент. Управление культуры судилось с собственником здания, отнесенного к памятникам культуры, и проиграло.

– Закон советского времени не работает в современных рыночных условиях, в частности, он не учитывал, что собственник у здания может меняться хоть по нескольку раз на день, – говорит Максим Василенко, работавший тогда специалистом отдела управления культуры. – А охранный документ на памятник составляется каждый раз с новым собственником. Следить затем, кто кому и сколько раз продал здание, чтобы составить охранный документ, на тот момент было некому. Вот здание и перешло очередному собственнику без этого важного документа. А когда владелец решил здание ремонтировать, специалист управления ему говорит, что можно это сделать только определенным, очень затратным способом. Частник говорит: «Хорошо, дайте мне на это деньги». Денег нет, и владелец заявляет: «Тогда я не заключу охранного обязательства, и памятник будет разрушаться, пока вы не выведете его из списка». Что делать? Мы пошли в суд, хотели вообще здание изъять из пользования, ведь в данном случае речь шла о том, что собственник сознательно уничтожает памятник. Суд принял постановление, что сознательно частник этого не делает, а значит, нет и оснований забирать здание. Да и судиться у нас, оказывается, имеет право лишь непосредственно Министерство культуры РК. Но пока судились, собственник продал здание. И хотя с последним владельцем удалось заключить охранное обязательство, время было упущено. На тот момент памятник мы потеряли, с ним ничего уже нельзя было сделать.

Что касается дома купца, то, может, и действительно не представлял он огромной ценности. Справедливости ради надо заметить, что вовсе не случайно его не сносили целый год, заморозив строительство проспекта, – подыскивали всевозможные варианты как не разрушать здание. Хотели его перенести, но оказалось это очень дорогим удовольствием. Всерьез рассматривался вопрос о том, чтобы проспект немного сдвинуть в сторону. Но, с одной стороны – огромный медцентр, многоэтажки, с другой – еще один памятник культуры, истории, архитектуры города. Решили пожертвовать домом купца Кожевникова.