Человек из Зала хоккейной славы

Поговорить с новичком довелось сразу после первой его тренировки на усть-каменогорском льду. Хотя не очень сразу. Еще час Максим истязал себя в тренажерном зале. Естественно, первым вопросом было - к чему такая самоотверженность?

- Во-первых, это уже привычка. Во-вторых, у меня была микротравма в Финляндии - приехал туда, как говорится, не в ледовой форме. В общем, я готовился, но на льду работал мало. Первая тренировка, побежал в полную силу на эстафете и - потянул мышцу. Пока катаюсь в облегченном варианте, без жилета. И всё кажется, что ребята делают больше, чем я, что надо их догонять.

- Тренажеры после каждой тренировки?

- Вот сезон начнется, за день перед игрой дам себе передышку. Но обычно для поддержания формы хожу в тренажерный зал три-четыре раза в неделю. Хотя бы минут на 20. Это привычка, привитая Северной Америкой.

- А чем ты занимался нынче летом?

- Помогал товарищу, который работает в хоккейной школе в Брэдфорде, это к северу от Торонто. Он меня нанял, и я несколько часов в день учил детей хоккею. Вот и весь лед! Еще катался для себя раза два в неделю. Но в зал ходил по пять раз.

- Как называется прошлая твоя команда?

- «Дьяволы Кардиффа». В команде Уэльса, то есть в Великобритании, я провел два последних сезона. Там, как и за океаном, готовишься к сезону самостоятельно. У нас…

- У нас – это, прости, где?

- Это уже в Казахстане. Так вот зарплату здесь платят круглый год, а там лишь на время сезона. Игры закончились, и никто летом игрокам не звонит, не гоняет: хватит лежать, вставай, делай вот это и это. Если явился к началу сезона не очень готовым, допустим, лишний вес, дыхание не то, тебя вообще могут не переподписать и послать домой.

- И куда именно послать? Твой дом где?

- Своим домом считаю Торонто. Я там заиграл в юниорском хоккее, там попал на драфт, оттуда приглашали в фарм-клубы Северной Америки. А потом немного надоело там играть. Тут как раз предложили Уэльс. Кстати, и деньги намного большие.

- Надо же, а говорят, в Европе тиынки игрокам платят, не то что за океаном!

- В клубах АХЛ нет больших заработков. Даже при двустороннем контракте.

- А что такое «Дьяволы Кардиффа»?

- Команда очень неплохого, я бы сказал, уровня. Торпедовцы несколько раз играли с ней в Континентальном кубке, так что эту команду знают.

- То есть любительская команда?

- Это Уэльс-то?!

- Но ты же говорил, сезон закончился, а дальше игрок сам, как может, и…

- Вот это как раз и говорит о профессионализме клуба. То же происходит за океаном - в НХЛ, в АХЛ, во всех других лигах. Ты сам ответственен за свою форму, за свое здоровье. А все необходимые средства для этого есть. Допустим, тот же «Торонто» имеет 350 хоккейных катков! Выбирай какой хочешь. А если не подготовился к сезону, сам виноват.

- В Кардиффе много североамериканцев?

- Это как считать. Командам разрешено держать не больше 11 легионеров. Это много, если учесть, что играют там в три состава и пять защитников. Там вообще нет пятерок. Защитники выходят по-своему. Есть только тройки. В общем-то, уровень неплохой. Просто нет такого обилия игроков: два состава очень хорошие, а третий - так себе. А в «Казцинк-Торпедо», как я увидел, есть четыре состава, в которых все катят и все всё могут делать.

- А здесь, в Устинке, у кого учился?

- Начинал во второй команде 1980 года. Кажется, у Банишевского. Потом перешел в первую команду – мне тогда было лет 9-10. Тренером стал Василий Васильевич Васильченко. Он со мной несколько лет занимался до отъезда нашей семьи в Израиль. Случилось это осенью 1996 года. Мне тогда не было 16 лет.

- Надеялся поиграть на Земле обетованной?

- Нет, решил заканчивать с хоккеем. Потому что никакой информации об израильском хоккее у меня не было. Не знал даже, есть ли такой вообще. Но не поехать с семьей не мог. А когда приехали, произошло невероятное. Буквально на второй день мой папа встретил друга своего друга, знакомый которого оказался тренером команды городка, в который мы приехали. Это минут 15 от Тель-Авива. И мне сказали: «Приходи в среду, посмотрим…» А я форму с собой не взял - завязал же с шайбой. «Ладно, мы тебе коньки и клюшку найдем, приходи». Пришел, прямо в джинсах сделал пару кругов, несколько раз бросил. После этого тренер с еще одним человеком подходят: «Хочешь играть за сборную Израиля?» - ?!. Тренировки у нас были два раза в неделю. Поле, пожалуй, даже меньше, чем малая арена в Усть-Каменогорске. Всё не очень серьезно.

- Но чемпионат страны существует?

- На очень любительском уровне. Играют те, кто хоть чуть-чуть умеет кататься и отдать шайбу. В основном, все игроки приезжие. Так сложилось, что в Израиле я провел меньше года. И в школе месяц учился, а месяц - нет, потому что ездил играть за Израиль. Сначала в юниорской сборной, затем молодежной и сразу же во взрослую взяли.

- Тоже любительского уровня?

- Нет, команда приличная. Половина игроков приезжают из Северной Америки, много русских с израильскими паспортами. Более-менее команда, а тренером у нас был старый-старый наставник воскресенского «Химика»…

- Неужто сам великий Николай Эпштейн?!

- Да. Я думал, буду сидеть на скамейке, а пришлось играть в первой пятерке, в защите. В общем-то, я с детства играл в обороне, высоким был, потому ставили. А еще капитаном, помню, был. Лет в 13 меня Василий Васильевич поставил в нападение, центром. Но несколько последних сезонов играл слева. В сборной я был с 1996 по 2000 год, а потом, когда перешел в профессионалы…

- Стоп! Давай пока о том, как гражданин Бирбраер пытался «откосить» от службы в армии обороны Израиля….

- Когда меня пытались призвать, я играл за океаном. Тут закончился срок действия паспорта, мне говорят: «Приезжай в Израиль, продлим». Но, как только борт приземлился, меня снимают с самолета и сразу - серьезный разговор. Оказывается, я в 18 лет пропустил призыв, точнее, не вернулся в страну. Теперь мне 19-ть и срочно надо идти в солдаты. «Нет, - говорю. – Обратно в Северную Америку нужно лететь, у меня там хоккейный сезон начинается. Последний, юниорский». - «Если не пойдешь в армию, тогда пойдешь в тюрьму». В общем, отправили меня не в армию. Через месяц не выдержал: «Ладно, давайте военную форму!» Отслужил три месяца, прошел курс молодого бойца, но все время просил отпустить меня в Канаду. На что никто никакого внимания не обращал.

- А если б ты в баскетбол, к примеру, играл, как тогда?

- Там государство к службе в армии подходит очень жестко: и мужчины, и женщины должны «учиться военному делу настоящим образом», как сказал один неизраильтянин. В итоге началась жестокая депрессия, что и не удивительно, ведь мне ломали жизнь, забирали карьеру! В конце концов врачи вынесли заключение, что по своему менталитету я не пригоден для армейских рядов. Через два дня после этого я, счастливый, уже летел над океаном.

- Паспорт у тебя остался, но за Израиль с 2000-го ты так и не играл?

- Нынче, в апреле, съездил со сборной. Заняли четвертое место. На большее рассчитывать не могли, так как не поступила «заокеанская помощь». А раньше я не то, чтобы игнорировал сборную, просто весной были игры, плей-офф, в основном. В прошлом же сезоне случилось так, что моя команда проиграла полуфинал - я прыгнул в самолет и чуть ли не с трапа вышел на лед.

- Под каким номером играл?

- Вроде бы, под 21-м. Да в сборной особого выбора нет. Какую дали, в той и играешь. Да что говорить, самих маек не хватает! Да и вообще все на таком уровне! Но израильтяне пытаются что-то сделать. Тренером, допустим, уже несколько лет Жан Перрон – в 80-х он выигрывал с «Монреаль Канадиенс» Кубок Стэнли. А мало что получается из-за того, что государство хоккей не поддерживает. В отличие от футбола или баскетбола.

- Максим, а какое у тебя гражданство?

- Двойное. Гражданин Израиля и Канады.

- Напомни, как ты оказался в Северной Америке?

- Приехав в Израиль, я тут же отправился на чемпионат мира среди юниоров. В нашей команде было больше половины североамериканцев, в том числе и среди обслуживающего персонала. Человек, который занимался формой, коньками, раньше работал в НХЛ, он подошел ко мне и сказал: «У тебя достаточно таланта, чтобы играть за океаном. Неужели ты не понимаешь, что как хоккеист пропадешь в Израиле?». А еще сказал, что поможет, предложил первое время пожить у него, пока организует просмотр в какой-нибудь юниорской команде. Я спросил совета у родителей. Они сказали: «Конечно, поезжай!». Так я оказался в Торонто. Сумел попасть в первую же команду. Отыграл в ней два сезона, а на третий ее расформировали и я оказался в другом клубе, где провел очень удачный сезон. 50 шайб в 47 матчах - лидировал в лиге. Тут же начали подходить скауты НХЛ. То есть Фортуна начала наматывать клубок удачи. А я же с этой тюрьмой, с этой армией думал, что не смогу больше играть. И вдруг все перевернулось, пошло вверх. На следующее лето еще на драфт попал. Меня выбрали в начале третьего раунда 67 по счету.

- Помню, даже у нас газеты шумели: первый израильтянин в канадском хоккее! Сенсация!!!

- Да для меня самого это было шоком. Мою майку потом даже повесили в Зале хоккейной славы в Торонто.

- Как майки Третьяка или Харламова? Вот это да!

- Конечно, тут 50 процентов удачи. Зато у меня появилась уверенность. Оказывается, не только плохое случается, но и хорошее. С тех пор надеюсь, что белых полос в жизни будет больше, чем черных. И то, что Усть-Каменогорск подписал меня – думаю, продолжение той самой белой полосы.

- Если не секрет, как тебя уговорили в Усть-Каменогорск?

- Да, в принципе, сильно и не уговаривали. Сложилось так, что все пути сюда вели. На картах так выпало. Здесь живут мои бабушка с дедушкой, дядя с тетей. Папа с мамой приезжают, года два, думаю, здесь побудут. Да и мне нужна была какая-то смена обстановки. Я знаю, что всегда смогу поиграть в Англии. Но уровень хоккея здесь выше. Мне еще нет 28-ми, и я хочу какого-то нового роста. А почему бы и нет? Кстати, уверен, «Казцинк-Торпедо» переиграло бы мою прошлую команду.

Виктор ТОМАШЕВИЧ